Константин Рупасов

*******

1.

Это мои слова, но отвечу за них не я.

Следует каждому выдать по Солнцу и по Луне.

Сидя в одних трусах на зализанном валуне,

следует выпить до дна искренний ихний яд,

глядя в глаза надвигающейся волне.

Видишь ли, это - звезды. Им на нас начихать.

Им темно и не тесно, их песни - не нам чета.

Не бойся, проси что хочешь. Не дадут ни черта.

Разве что мерзнут ноги и ночь тиха.

Но от них не убудет. Сколько их не считай.

2.

Хуже, если дадут. В космической пустоте

так легко заблудиться многословным теням.

Брошенный наобум, твердокаменный как стена,

втянутый притяженьем ихних небесных тел,

просыпаешься утром на скомканных простынях

в совершенно чужой вселенной. Опять же, в одних трусах.

С чашкой кофе в руке, с улыбкой от сих до сих,

окруженный слепым сияньем иже на небеси,

романтический и далекий, как алые паруса,

ни за что не вставай с кровати. Лежи из последних сил.

3.

Не говори им "да". Им тоже не до тебя.

Как бы не было страшно или легко,

помни о том, что повсюду бродит судьба с клюкой,

о том, что что-нибудь может достанется голубям.

Но, скорее всего, воронам. Все сразу и целиком.

Не говори им "нет". Не следует обижать

будущих очевидцев твоих потерь.

Просто лежи в кровати, улыбайся, потей.

А когда немного стемнеет, рискни бежать,

доверившись отупению и темноте.

4.

Пообещай себе, что ты не споешь о них никогда

и спокойно иди. Надень, наконец, штаны.

Бывает такое время, когда слова не видны.

Абсолютно не важно, что ты не сказал им ни "нет", ни "да".

И не важно, что скажут они оставшимся. Остальным.

Важно, что есть откуда и есть зачем.

Важно, что если с кем-то, то сразу же недвижим.

Важно суметь остаться, услышав шепот "Бежим!",

и суметь спокойно уйти в тишайшую из ночей,

чтобы искать дорогу. Чтобы раскаяться. Чтобы жить.

1999

Небесная оса

(Из цикла "Палата №7")

Где твой дом, моя железная оса?

Где живет твоя Земля и небеса?

Где ты ходишь и куда ты не придешь,

закрывая непонятные глаза?

Я сегодня снова видел этот сон.

Синева катилась с горки колесом,

а за ней летела желтая луна,

и твой голос был безлик и невесом.

Как ты плачешь? Ведь в глазах твоих цветы.

Что ты видишь с этой страшной высоты?

Где мне взять тебя? Кому тебя отдать?

И откуда мне узнать, что это ты?

Расскажи-ка мне про нас и про меня.

Я тебя не позабыл, а променял.

На пластмассовые домики и снег,

на пожары в занесенных деревнях.

Но, видать, неистребима синева.

Или вправду я настолько виноват,

что однажды постучусь к тебе в окно

и скажу : "Пусти, родная, ночевать".

Посмотрю тебе в глаза и лягу спать,

и во сне увижу синий лунопад,

а проснувшись позабуду, кто таков.

И меня обмоют, чтобы закопать.

1999